Точнее, как... Мои обиды от несбывшихся ожиданий окончательно выветрились. Совсем ничего не осталось. Неприязнь лично к Грозе из-за её характера... Ну, если подумать, то Такен её ведь назвал одной из сильнейших ныряльщиц. А я некоторое время назад избил почти всех учеников третьего этажа за то, что они слишком дерзко себя повели. Между нами всего год разницы, а я уже воспринимаю в штыки их наглость. Так чего удивляться, что Гроза, которая гораздо сильнее всех нас, вместе взятых, так себя ведет? Вёл бы я сам себя лучше? Не знаю. Вовсе не факт. Поэтому к этой женщине я решил относиться соответственно. Она может себе позволить вести себя так, как хочет. Если же кто-то не согласен, то это его проблемы.

Драму я из этого делать не хотел, поэтому и забил на данный аспект.

Также, из-за того, что восстановился, она потеряла рычаг давления на меня. Пусть выкусит. Оставался вопрос с глазом. Надо сказать, в этом я был заинтересован.

В спаррингах мне участвовать разрешили недавно. И… Я отхватывал чуть ли не от всех. Драться с одним глазом было жутко неудобно. Тело потеряло в силе и скорости. Сказалось то, что я нормально не тренировался, налегая на практику. Да чего уж. Я семь килограмм массы потерял, схуднул нормально так. То на то и наложилось, что пока остальные рвались вперед, я с большим трудом к прежним позициям возвращался, и не сказать, что полностью вернулся. Способности-то восстановил, но теперь требовалось нормально заниматься, чтобы полностью, по всем фронтам, в колею войти.

Ну и да. Без глаза драться жутко неудобно. Отсюда и интерес мой большой.

Не говорю уж про то, что я теперь тот ещё урод.

Поэтому кое-какой рычаг у Грозы на меня остался. Я заинтересован в ней. Как и в обучении от неё. Уверен, эта женщина способна научить многому. Но вилять хвостом и радоваться её возвращению? Нет уж. Не она, так Такен обучит. И если есть способ вернуть глаз, то сам отыщу его. Рано или поздно.

Подводя итог, когда они приехали, я понял, что воспринимаю их как сильных ныряльщиков, от которых можно ждать любых проблем, но и много полезного получить. Поэтому если будут нормально общаться, готов пойти навстречу. А если что-то совсем дикое предложат, без них справлюсь.

Если честно, я и сам не знал, насколько далеко готов уступить. Ради того чтобы стать сильнее, чтобы защищать друзей и тех, кто доверился мне. Как вспомню то чувство безысходности или то, как Пушка кровью истекала, как Шупа едва не умер, как парней обломками размазывало, потому что мы оказались недостаточно подготовлены… Так сразу вся гордость утихает. Поэтому и говорю, не знаю. Упрашивать не буду, но и норов спрячу, если потребуется.

Но ладно Вологодские. Было ещё одно событие, которое важно отметить.

Событие так событие. Покруче прихода каких-то Вологодских.

Дело было так. Гроза с Люцием ещё не приехали. Это случилось вчера вечером. Наслаждаюсь я, значит, радостью от возвращения способностей, использую их на полную катушку, скачу по тренировочной площадке, то вверх улечу, то ещё куда. Ну и не заметил, как занятия кончились, народ рассосался, один Гатс остался.

Остался и остался. Он тоже много тренировался, и мы часто с ним безмолвно соперничали, кто позже уйдет. Ключевое слово — безмолвно.

Вообще, тут надо сказать, что после тех перестановок атмосфера в коллективе сильно поменялась. Шупа стал более важным, но и серьезнее тоже стал. Теперь донимал парней на тему того, успевают ли они. Бегал к наставникам, согласовывал тренировки. Я тихо радовался по этому поводу. Мне меньше геморроя. Разработка стратегий тоже на него легла. Это не значит, что другие вклад не вносили, но именно Шупа утверждал общий план. Не только на заданиях, но и на забегах. Которые никуда не делись, вернулись к прежнему формату. Почти. Иногда мы против второго и третьего потока выходили. Чтоб жизнь им медом не казалась.

Иначе говоря, нашей пятерке постоянно приходилось взаимодействовать, именно как команде. Я ведь тоже в строй вернулся. А Пушка со своими бегала. Иногда с нами. На фоне всего этого изменения Калии и случились. Она стала чаще к нам в комнату заглядывать. Иногда с Джихой. За стол с нами садилась. До смешного дошло. День с Гатсом сидит, день с нами.

Открытие она, что ли, стала, общительнее. Хорошее изменение, что тут скажешь.

Наш же мистер независимость перешёл в режим задумчивости. Ходил весь такой, будто решает серьезную дилемму. О чем он там думает, я понятия не имел. Да и не хотел знать, если честно. Мне и своих забот хватало.

Но, как и сказал, грянул гром, земля разверзлась, и Гатс подошёл ко мне. Я уже уходить собирался, а он дорогу преградил. Я бровь изогнул, спрашивая, чего надо.

— Я был неправ, — выдал он.

Неожиданно.

— Ну, бывает, — пожал я плечами.

Гадать, в чем он там неправ был, мне не хотелось от слова совсем.

— Я был неправ, что промолчал, — уточнил Гатс, поняв мой посыл.

У меня многие резкие ответы на языке крутились. Но день сегодня хороший был. Я на всё в белом свете смотрел.

Шагнул вперед, положил руку ему на плечо и сказал:

— Со всеми бывает. Забей.

Похлопав, ушёл с площадки.

— Такен, Такен... — чуть ли не пропела Мария, проходя в кабинет.

— Вернулись? — спросил он. — Как съездили? Все вопросы уладили?

— Более чем успешно, — ответила женщина.

Её муж прошёл следом, сразу уселся в кресло и взглядом показал Такену, что выпивка не помешает.

— Как тут наша дочка? Хорошо себя вела?

— Всё в порядке, — ответил Такен. — Отлично справляется с обучением. Один раз подбила учеников торт с кухни украсть… Ещё и сами его готовили, потом кухарки жутко ругались, но это так, мелочи.

— Это хорошо...

Спустя некоторое время, когда они обсудили всякие мелочи, разузнали о Тамаре, Гроза, пребывая в хорошем настроении, решила поглумиться над старым другом.

— Знаешь, Такен, — сказала она, покачивая бокал вина. — Мы тут в одно наше старое хранилище заехали. Консервировали его перед нашим отбытием. Ну, ты сам знаешь, как оно бывает. Там книги сохранились. Те самые, твои любимые, с картинками, которые ты нам всё подкидывал, чтобы приобщить к «великой культуре», — сказала она пафосно, передразнивая молодого Такена. — Я полистала, освежила воспоминания и вот что обнаружила.

— Что же? — спросил Такен добродушно, чувствуя подвох.

— А скажи мне... Какого хрена ты из Спартанца Наруто растишь?!

— Чего? — опешил Такен, не ожидая такого выпада.

— Того! Выдал ему расенган! Нет бы какую полезную способность! В ближнем бою у него шансы сдохнуть куда выше!

— Не заводись, — попросил Люций.

— Не надо мне тут пустых обвинений! — возмутился Такен.

— Пустых? — удивилась Мария. — Ты назвал свой кружок по интересам шиноби! И надо же, какое удивительное совпадение, два лучших ученика у тебя владеют аналогом расенгана и чидори!

— Да какое там чидори...

— Ну, молнии он кидать умеет, — заметила Гроза. — Непонятно только, почему Гатсом назвался. Нет, попадание в образ стопроцентное, но это уже какое-то смешение идет! Не следишь ты, Такен, за каноном!

— Ты ещё про Тича вспомни, — хмыкнул Люций. — Шиноби, мечник и пират. Похоже на начало анекдота.

— Все совпадения случайны, — ответил Такен. — Почти... Шиноби это да, не удержался. Ну да мало кто поймет прелести этой ситуации.

— Да уж, перечитал ты в детстве сказок, вроде тело старым стало, а шалости — как у ребенка, — с издевкой сказала Гроза. — Но ладно. Посмеялись, и хватит. Ученика-то отдашь? Глаз ему возвращать будем?

— А как же способности? Восстановить не хочешь?

— Чем вы тут месяц занимались? — спросила Гроза. — Что-то придумали. Я уже видела, так что давай без этого. Отдашь?

— У него спрашивай. Если согласится, при определенных условиях... Нет, не отдам. Но дам возможность ему помочь.

— Я что, похожа на добродетеля? Услуга за услугу. Служба за службу. К тому же я уверена, тебе понравится, как его натаскаю. Воспитаю из него настоящего Мадару!